ыыыыыыы, какую прелесть мне написали...))))))

[schvr]

22.03.2009 в 21:53

Пишет  BlackRaspberry:

Драббл по заказу Бьякуя и Гин (не пейрингом)
Каплей, для тебя
По заказу  [KpLt] Schu von Reineke: Гин и Бьякуя (не пейрингом).
Гашпада, о ужас! - это джен
Фандом: Блич
Автор: я
Небечено.
В ролях: Кучики Бьякуя, Ичимару Гин, ну и Ренджи мимо пробегал.
Рейтинг: G
От автора: это так называемая missing scene. И, на всякий случай, предупреждаю: ООС и АУ, поскольку (тут была опечатка О_О "посколькО". Кажется, это дисграфия пришла на смену графомании...) было сделано множество разнообразных допущений.
- Вечер добрый, Кучики-тайчо.
Бьякуя мог бы вздрогнуть - если бы нервишки были послабее.
Он мог бы промолчать и сделать вид, будто ничего не услышал - но это было бы смешно и недостойно главы Великого клана.
Еще можно было встать в позу и пламенно поприветствовать коллегу - пожалуй, Ичимару достоен был шикая, для начала, а там уж как пойдёт...
Вместо этого Бьякуя остановился и задрал голову, прикрывая глаза ладонью - лучи закатного солнца, теплые, оранжево-масляные, заставляли его щуриться. Так, что получалось, будто он улыбается. А организм - даже у шинигами - штука тонкая. Улыбнулся - будь добр, испытывай радость, хоть самую завалящую. В груди трепыхнулось что-то - что-то давно забытое, выброшенное за ненадобностью.
У Ичимару Гина вытянулось лицо, когда высокородный Кучики поплевал на белы рученьки и полез вверх по шершавому стволу, зацепляясь Гинпаку и время от времени оскальзываясь - сосредоточенный, с крепко сжатыми губами.
- Отвыкли от упражнений такого рода, Кучики-тайчо? - ласково осведомился Гин, бесцеремонно хватая Бьякую за рукав и помогая устроиться рядом. - Осторожно, ветка тонкая, свалимся оба...
Тот только кивнул в ответ, пытаясь выровнять дыхание. Гин сделал вид, что не замечает, как бурно ходят у Кучики ребра под капитанским хаори.
- Вишни рвешь? - угроза в голосе Кучики казалась совсем неубедительной - возможно, оттого, что он тоже сидел на ветке, раскачиваясь, как большая белая птица.
- Ага... - Гин кивнул беззаботно, продолжая обрывать сморщенные сухие плоды. - Хорошо засушились! - он даже прищелкнул языком от удовлетворения и сообщил доверительно: - И чай с ними хорош - приходите, угощу.
Оскал Гина стал еще шире - можно сказать, расцвел под гневным взглядом хозяина сада.
- Что тебе тут нужно?
Гин не ответил - он безмятежно улыбался и болтал в воздухе ногой, любуясь закатом.
- Какое величественное зрелище, поглядите только... - ответил он невпопад, делая широкий жест, словно рисовал огромный круг, в который было заключено солнце, темнеющее небо и Сейретей - та часть его, что видна с макушки самой высокой и старой сакуры фамильного поместья Кучики, - Жаль было бы с этим расставаться, не так ли, Кучики-тайчо?
Помедлив, Кучики пожал плечами.
- К чему все эти слова, Ичимару? Чего тебе нужно?
Гин притворно изумился:
- Как? Вы не возмущены, Кучики-тайчо?
Бьякуя снова пожал плечами.
- Может ли быть... - вкрадчиво начал Гин, - Может ли быть, что высокородному Кучики все не в радость - и белостенный Сейретей, и статус Главы клана... и даже этот чудесный закат?
Губы Бьякуи дрогнули, но он промолчал. Только пальцы сжал так крепко, что побелели костяшки - хотя, казалось бы, куда уж белее...
- Кучики-тайчо! - позвали снизу, с земли. - Кучики-та... Бьякуя, ну где ты?
Гин склонил голову набок, как любопытная сойка:
- Вот так так... Ваш лейтенант зовет вас по имени, Кучики-тайчо?
Бьякуя вспыхнул - точнее, на скулах у него появились два ярко-розовых пятна.
- Не твоего ума дело, - процедил он. Гин шутливо вскинул руки, словно защищаясь.
- Конечно-конечно, Кучики-тайчо, - кажется, он действительно получал удовольствие от происходящего, - Прошу простить, не удержался - впредь я буду делать вид, будто мне не известно о том, что вы - любовники.
Бьякуя задохнулся.
- Ты...
Гин с интересом наблюдал за ним.
- Что... - наконец, Бьякуе удалось справиться с гневом, - что ты хочешь за молчание?
- Молчание? - снова притворно удивился Гин.- А зачем, собственно, скрывать? не думаю, что вас осудят - в конце-концов, Хисана-сан давно умерла...
По лицу Кучики пробежала болезненная судорога, и Гин удовлетворенно выдохнул. Он свесился с ветки, презрев риск потерять равновесие и упасть, и позвал:
- Абараи-фукутайчо! Подите сюда.
Абараи Ренджи остановился под деревом и задрал голову, вглядываясь. Руку он приложил козырьком ко лбу - точно так же, как Бьякуя всего полчаса назад.
- Тайчо? - удивленно выговорил он, когда его взгляд остановился на Бьякуе. Затем он увидел широкую ухмылку Ичимару Гина. - Тайчо?!
- Да, да, тайчо и тайчо - два тайчо, - небрежно отмахнулся Гин и добавил шепотом, обращаясь к соседу по ветке: - Горяч, простоват и немногословен - вот идеальная замена для...
- Ренджи, - голос Бьякуи прозвучал неожиданно ласково. - Сделай мне одолжение, Ренджи, - одно движение, и Гинпаку белой тенью заструился вниз. - Отнеси Гинпаку в дом и подожди меня. Завари чай... - он коротко глянул на Ичимару и закончил: - на двоих.
Гин хмыкнул, провожая взглядом лейтенанта.
- Вот, значит, как... - протянул он. - На двоих... следовательно, мне нечего ждать ответного приглашения?
Бьякуя молчал.
- Значит, не все еще потеряло смысл и есть то, что удерживает... - Гин оборвал себя на полуслове - но вовсе не потому, что поймал на себе напряженный взгляд собеседника: это были, скорее, раздумья вслух, и Гину попросту было все равно, слышит его Бьякуя или нет. - Ну что ж... Благодарю за беседу - и за сушеные вишни. Позвольте откланяться...
- Постой.
Ичимару Гин обернулся.
- Что ты хочешь за свое молчание? - повторил Кучики тихо, но твердо.
- Ах, да о чем речь! - Гин фамильярно хлопнул его по плечу. - Я не скажу никому ни слова, Кучики-тайчо. Можете оставить свои тайны и свою спесь при себе. И, кстати... - он внезапно перестал улыбаться. - Мое приглашение остается в силе. Передумаете - заходите.

В тот вечер Бьякуя долго не мог заснуть. Закат, последние сполохи умирающего дня стояли у него перед глазами - в этом прекрасном зрелище ощущалось нечто зловещее, будто тень грядущей катастрофы.
На белостенный Сейретей опустились сумерки - пахло гарью, и воздух был горьковатым на вкус.
У них еще оставалось время. У них у всех.