Сайюки Гайден - стихи Олега Ладыженского

[schvr]

В подарок прекраснейшему из канцеляристов  Ирч [ака ЧП]


От герра каплея:
Некоторое время тому я делал подборку стихов Ладыженского (он же 1/2 Олдей) на персонажей Блича.
schvr.diary.ru/p43967472.htm

Потом родилась мысль сделать то же по Гайдену.
Только получилось немножко не совсем так же, поскольку некоторые стихи вышли четко на определенные сцены.
Так что пришлось к стихам добавлять еще и иллюстрации...

Там где "и" - это именно "и". Ни о каких пейрингах речи не идет

Короче.

Стихи - Олег Ладыженский.
Манга и арт - Минекура-ками-сама

Ассоциации - йа)))

Конзен

Мы здесь ходили. Я, как пленник,
Молчал и слушал.
Фонтаны, лестницы, аллеи,
Покой нарушен.
И в память болью отраженной
Свежо и сильно
Врезалась крона листьев желтых
На небе синем.

Мы здесь ходили. Город мокнет,
В нем ты осталась.
Сменился неба цвет глубокий
Холодной сталью.
Картину, как бы ни просили,
Нельзя продолжить.
Тускнеет желтое на синем,
Ушел художник.

Мы здесь ходили. Листьев росчерк,
Пустая полночь.
Остановись, мгновенье! Впрочем,
Я все запомнил.
И неожиданным мессией
В ночи всесильной
Приходит желтое на синем.
За все -- спасибо.

***

Увы, чудес на свете не бывает.
На скептицизма аутодафе
Сгорает вера в злых и добрых фей,
А пламя все горит, не убывает.

И мы давно не видим миражи,
Уверовав в своих удобных креслах
В непогрешимость мудрого прогресса
И соловья по нотам разложив.

Но вот оно приходит ниоткуда,
И всем забытым переполнен кубок:
Любовь, дорога, море, паруса...

Боясь шагнуть с привычного порога,
Ты перед ним стоишь, как перед Богом,
И все-таки не веришь в чудеса.

***

Ветер о шиповник
ночью --
в клочья.

***

Крики, лица, толкотня.
Застрелитесь
без меня.

***

Отвечаю палачу:
-- Я не плачу.
Я плачу.

***
Кажется: лишь миг -- и я пойму,
почему
так трудно одному.

***

Я до сих пор не понимаю,
Как люди складывают звуки
В слова.


Конзен – Босацу-сама

Пью из Леты,
убегаю от тоски.
Пью из Леты –
чашку-память на куски.
Мы – поэты.
нам хреновее, чем всем.
Пью из Леты.
Насовсем.

…старые долги,
новые враги –
жизнь прошла, жизнь закончилась быстро так.
Я не стал своим
ни тебе, ни им:
не сумел, не посмел и не выстрадал.
На дворе трава,
на траве дрова,
на дровах пожелтевшие листья – и
ты была права,
что качать права
стало вдруг до смешного бессмысленно.

Пью из Леты –
злые капли по губам.
Кто ты? где ты? –
насмехается судьба.
Будто плети:
дни, мгновения, года.
Пью из Леты.
Вдрабадан.


Канзеон Босацу-сама

От пьесы огрызочка куцего
Достаточно нам для печали,
Когда убивают Меркуцио --
То все еще только в начале.

Неведомы замыслы гения,
Ни взгляды, ни мысли, ни вкус его --
Как долго еще до трагедии,
Когда убивают Меркуцио.

Нам много на головы свалится,
Уйдем с потрясенными лицами...
А первая смерть забывается
И тихо стоит за кулисами.

У черного входа на улице
Судачат о жизни и бабах
Убитый Тибальдом Меркуцио
С убитым Ромео Тибальдом.

***

Прорастают семена из пепла,
вскормлены углями и золой.
Это я, наверное,
ослепла,
стала злой.

***

Дети,
солнце светит где-то.
Помните это.

***

Журавлиный клин
В вышине.
Возвращайтесь!


Конзен и Гоку


Догорает свеча,
что-то тихо шепча
молчаливой
громаде
меча.

***

Вен небесных просинь
вторглась в мои сны.
Это просто осень
поперек
весны.



Гоку


О, где лежит страна всего, о чем забыл?
В былые времена там плакал и любил,
там памяти моей угасшая струна...
Назад на много дней
мне гнать и гнать коней --
молю, откройся мне, забытая страна!..

Последняя любовь и первая любовь,
мой самый краткий мир и самый длинный бой,
повернутая вспять река былых забот --
молчит за пядью пядь,
течет за прядью прядь,
и жизнь твоя опять прощается с тобой!..

Дороги поворот, как поворот судьбы;
я шел по ней вперед -- зачем? когда? забыл!
Надеждам вышел срок, по следу брешут псы;
скачу меж слов и строк,
кричу: помилуй, рок!..
на круг своих дорог вернись, о блудный сын!..

***

Сколько стоишь ты,
душа?
Отблеск
медного гроша.

***

Дрожь
рук --
а вдруг?!

***

Шутят лучи солнца,
Смеются, косые.
Радуга на кончиках ресниц.


Натаку


Я разучился оттачивать бейты. Господи, смилуйся или убей ты! --
чаши допиты и песни допеты. Честно плачу.

Жил, как умел, а иначе не вышло. Знаю, что мелко, гнусаво, чуть слышно,
знаю, что многие громче и выше!.. Не по плечу.

В горы лечу -- рассыпаются горы; гордо хочу -- а выходит не гордо,
слово <> -- словно саблей по горлу. Так не хочу.

Платим минутами, платим монетами, в небе кровавыми платим планетами,--
нет меня, слышите?! Нет меня, нет меня... Втуне кричу.

В глотке клокочет бессильное олово. Холодно. Молотом звуки расколоты,
тихо влачу покаянную голову в дар палачу.

Мчалась душа кобылицей степною, плакала осенью, пела весною,--
где ты теперь?! Так порою ночною гасят свечу.

Бродим по миру тенями бесплотными, бродим по крови, которую пролили,
жизнь моя, жизнь -- богохульная проповедь! Ныне молчу.

***

Мне назначены судьбой
бой
и боль

***

Нерожденные слова горло теребят.
Я училась убивать --
начала с себя.

***

Последний ветер
Толкает в спину.
Иду к обрыву.


Кенрен


Придет она -- ты ей стихи, поэт, пиши,
Уйдет она -- тогда тоску вином глуши,
Вот так и мне один остался в утешенье
Возлюбленной моей излюбленный кувшин

***

Иль я безмерно туп, иль все тупы втройне,
Когда кричат вокруг, что истина в вине --
В моем стакане дно частенько обнажалось,
Но истины, увы, не видел я на дне!

***

На вальса третий тур маркиз де Помпадур
Опять был приглашен назойливой графиней.
Но он сказал:
-- Для Вас
Хоть в пропасть, хоть на вальс,
Но я бы предпочел вальсировать с графином.

***

Вот это, мол, гений!
Из нашего теста!
Вот это, мол, светоч,
Костер среди тьмы!
А рвань -- это вызов!
А пил -- в знак протеста!
А то, что развратник --
Не больше, чем мы!

***

Разрешите прикурить?
Извините, не курю.
Что об этом говорить --
Даже я не говорю.
А ведь так хотелось жить,
Даже если вдруг бросали,
Даже если не спасали,
Все равно хотелось жить,
Все равно хотелось драться
За глоток, за каждый шаг...
Если в сути разобраться --
Жизнь отменно хороша.

Разрешите прикурить?
Извините, докурил.
Если б можно повторить,
Я бы снова повторил.
Я бы начал все сначала,
Я бы снова повторил,
Чтобы жизнь опять помчала
По ступенькам без перил,
Снова падать, подниматься,
От ударов чуть дыша...
Если в сути разобраться --
Жизнь отменно хороша.

***

У обнаженного меча
Из всех времен одно –
Сейчас.

***

Гнев, богиня, воспой и любовь, и надежду, и ярость
Злую тоску но ночам, горький смех и веселье души.
Что же еще совпевать в этом мире, когда не мгновенья порывов,
Те, что бессмертья взамен смертным в награду даны.


Темпо


Прости, красавица, и не вини поэта,
Что он любовь твою подробно описал!
Пусть то, о чем писал, не испытал он сам --
Поверь, он мысленно присутствовал при этом!

***

Изгибом клинка полыхая в ночи,
Затравленный месяц кричит.
Во тьме -- ни звезды, и в домах -- ни свечи,
И в скважины вбиты ключи.
В домах -- ни свечи, и в душе -- ни луча,
И сердце забыло науку прощать,
И врезана в руку ножом палача
Браслетов последних печать.

Забывшие меру добра или зла,
Мы больше не пишем баллад.
Покрыла и души, и мозг, и тела
Костров отгоревших зола.
В золе -- ни угля, и в душе -- ни луча,
И сердце забыло науку прощать,
И совесть шипит на углях, как моча,
Струясь между крыльев плаща.

Подставить скулу под удар сапогом,
Прощать закадычных врагов.
Смиренье, как море, в нем нет берегов --
Мы вышли на берег другой.
В душе -- темнота, и в конце -- темнота,
И больше не надо прощать ни черта,
И истина эта мудра и проста,
Как вспышка ножа у хребта.

***

Палый
лист,
не злись --
это жизнь.
Ложись.

***

Не кричите.
это я --
на изломе острия.

***

Лес осенью становится прозрачным.
И черепки октябрьских кувшинов
Хрустят под каблуком.

***

Есть некий высший смысл,
Невыразимый словом,
У чтения в сортире.

***

Одним прекрасным утром
Понимаешь,
Что сердце – это тоже потроха.

***

На старом фото, где еще все живы,
Один из всех, смеется крайний слева.
Он, верно, что-то знал.

***

Расшибись о звездный купол,
Но взлети,
Осуши кастальский кубок
По пути,
Мы – инкубы и суккубы
Во плоти.

Пусть поэтам платят скупо,
Но не наши шепчут губы:
"Заплати!"

До колен сотри подошвы,
Но иди,
Да, ты прошлый, прежний, пошлый,
Но – един.
Бедный, блудный братец, кто ж ты?
Среди льдин

Мы – былого солнца крошки,
Ключ к замку, к обеду ложки,
Нож в груди.

Эй, в дорогу, сивый мерин!
За порог!
Ты сосчитан и измерен, –
Вне дорог
Кто тебе, дружок, поверит?
Только Бог.

Долог путь до Типперери,
Люди, птицы, песни, звери –
Все в свой срок.



Годжун


Величье владыки не в мервских шелках, какие на каждом купце,
Не в злате, почившем в гробах-сундуках -- поэтам ли петь о скупце?!

Величье не в предках, чьей славе в веках сиять заревым небосклоном,
И не в лизоблюдах, шутах-дураках, с угодливостью на лице.

Достоинство сильных не в мощных руках -- в умении сдерживать силу,
Талант полководца не в многих полках, а в сломанном вражьем крестце.

Орлы горделиво парят в облаках, когтят круторогих архаров,
Но все же: где спрятан грядущий орел в ничтожном и жалком птенце?!

Ужель обезьяна достойна хвалы, достойна сидеть на престоле
За то, что пред стаей иных обезьян она щеголяет в венце?

Да будь ты хоть шахом преклонных годов, султаном племен и народов,--
Забудут о злобствующем глупце, забудут о подлеце.

Дождусь ли ответа, покуда живой: величье -- ты средство иль цель?
Подарок судьбы на пороге пути? Посмертная слава в конце?

***

Этот череп -- тюрьма для бродяги-ума.
Из углов насмехается пыльная тьма:
"Глянь в окно, неудачник, возьмись за решетку! -
не тебе суждена бытия кутерьма!.."

***

Нет мудрости в глупце? И не ищи.
Начала нет в конце? И не ищи.
Те, кто искал, изрядно наследили,
А от тебя следов и не ищи...

***

Пустая комната и темное окно.
В пустую комнату вхожу, как входят в реку,
и все мне чудится -- остановилось время,
а я иду, и время дышит за спиной.

Пустая комната и лампа в сто свечей,
и темнота, как стая птиц с осенних веток,
Но матерьяльность электрического света
Бессильна против метафизики ночей.

Пустая комната -- знакомые черты.
Еще три дня, как ты придешь ее заполнить,
еще три дня отведено мне, чтоб запомнить
привычки ночи и улыбку пустоты.

***

...вновь перечитать -- как в экипаже
Покатить назад, а не вперед.
Маршала заметить в юном паже,
Время раскрутить наоборот,
И себя увидеть в персонаже,
Зная, что чуть позже он умрет.

***

К чему мне эти минуты,
Продлившие осенний дождь?..
Еще одна цикада в хоре.

***

Великий дар
Небесного Отца –
Уменье что-то делать до конца

Кенрен, Темпо, Годжун. Вот это вынесло вообще.

Что стоишь в углу комнаты?
Что молчишь за спиной?
Уходящие, помните:
Первый выстрел – за мной.

Что притих за портьерою?
Выпад. Шпага в крови.
Приходящие, верою
Не искупишь любви.

Что тобой мне назначится?
Чей смертелен оскал?
Остаешься?
Не прячешься?
Выходи из зеркал.



Западная.

Я умер где-то. Где – не знаю.
Мне точность места не важна.
И смерть была со мной нежна,
Как мать родная.

Я умер как-то. как – не помню.
Возможно, со свинцом в груди.
Осталась ива впереди
И речки пойма.

Но, генералом иль солдатом,
Под солнцем или при свечах,
Не стану лгать: «Я пал когда-то».
Всегда.
Сейчас.

Первый отряд Западной


Где вода, как кровь из раны, там пути к Мазандерану;
где задумчиво и странно -- там пути к Мазандерану,

где забыт аят Корана, где глумится вой бурана,
где кричат седые враны -- там пути к Мазандерану.

Где, печатью Сулаймана властно взяты под охрану,
плачут джинны непрестанно -- там пути к Мазандерану,

где бессильны все старанья на пороге умиранья
и последней филигранью отзовется мир за гранью,

где скала взамен айвана, и шакал взамен дивана,
где погибель пахлавану -- там пути к Мазандерану.

Где вы, сильные? Пора нам в путь по городам и странам,
где сшибаются ветра на перекрестке возле храма,

где большим, как слон, варанам в воздухе пустыни пряном
мнится пиршество заране; где в седло наездник прянет,

и взлетит петля аркана, и ударит рог тарана,
и взорвется поле брани... Встретимся в Мазандеране!

***

В мельканьи туч, в смятеньи страшных снов
Виденья рвали душу вновь и вновь,
И был наш день -- запекшаяся рана,
И вечер был -- пролившаяся кровь.

***

Телами
гасили
пламя.


Супруга маршала Восточной

О женщина, гордись законным мужем,
Корми его едой, храни от стужи --
Быть может, он не лучше остальных,
Но, может быть, он остальных не хуже?


Литотен

Вы считаете, рок безнадежно суров?
Но ведь нет ничего ни в одном из миров,
что избегло бы участи мяса парного:
стать жарким в полыханьи вселенских костров!

Раздавалась во мраке судьбы похвальба:
"Ради шутки на трон вознесла я раба,
а впридачу к венцу наградила проказой!" - --
и смеются над шуткой скелеты в гробах...

***

В моих глазах -- конец земного праха,
В моих глазах -- судьбы топор и плаха,
И вновь пьянит украденная жизнь,
И манит терпкий дым чужого страха...

***

Из гнилья
слова --
если я права.
Или век гнилья,
или я -- не я.

***

В руку пригоршню дерьма --
Вот вам
жизни кутерьма.


Темпо и Годжун

Рама окна
На решетку похожа.
Случайность?


Темпо и Кенрен

Небыль?
Вечер?
Небо на плечи.

***

Солнце всходит.
Свет и тень
Играют в жмурки.

***

Проживи жизнь, брат,
Перейди поле.
Встретимся на краю –
В тихом адском раю.

Счастливой боли
И злого добра.


Все четверо

Заплатили
за любовь, за нелюбовь, за каждый выстрел.
Отстрелялись --
от мишеней лишь обрывки по углам.
Это осень.
Облетает наша память, наши мысли,
наши смыслы,
наши листья и другой ненужный хлам.

В одну кучу
все проблемы, все находки, все потери,
чиркнуть спичкой,
надышаться горьким дымом и уйти.
Все, что было
не по нам, не по душе и не по теме,
не по росту,
не по сердцу и совсем не по пути...

**

На том, последнем рубеже,
Где мы – еще,
А не уже…

***

Мне бы
Глоток неба,
И быль – как небыль…

***

Отрожайте свое –
относите, отмучьтесь, отплачьте!
Отражайте себя –
не друзей, не врагов, не меня!
Возражайте всегда –
несогласьем судьбу озадачьте,
И отстанет судьба,
крепколобых упрямцев кляня.

Бремя сильных – укол.
Нанести, отразить, сделать выпад.
Бремя слабых – укор.
Отступить, бросить взгляд, упрекнуть.
Бремя гордых – обрыв.
Чашу горькой над пропастью выпить,
Чтоб с хмельной головой
не упасть, а шагнуть в тишину…

***

Небо режется
красным,
Но останется
синим,
Небо грезится
страстным,
Но достанется –
сильным.


26я глава

Разбиты стекла в нашем витраже
И не помогут жалобные речи.
Пора учиться тверже быть и резче,
Пора учиться говорить:
-- До встречи!
И знать, что мы не встретимся уже.


29я глава

Можно сказать смело:
-- Смерть, не сметь!..
Посмела.

30я глава

Ухожу.
Махните мне рукой.
По ножу -- в покой.